От редакции: недавно в Беларуси вышла книга с двумя повестями легендарного чукотского писателя Сергея Тымнэттыкая.

В первой рассказывается о том, как поход московской армии на Чукотку в 17 веке обернулся чукотским контрнаступлением и присоединением Московии к Великой Чукотской империи.

Эта повесть, с любезного согласия автора, была опубликована в журнале ИNАЧЕ.

Во второй повести речь идет о событиях в свободном литовском Менске, куда бежала главная героиня. Но для понимания контекста рекомендуем читателям начать знакомство с этим произведением с первой повести. А для полного погружения в сюжет и чтобы узнать, чем все кончилось, лучше приобрести книгу.

***

Как бы я хотела поехать в кругосветное путешествие! − говорила Тарэся. − Я уже всё распланировала. Доеду автостопом до Риги. А там сяду на корабль до Ниеншанца в Ингрии. Из Ингрии − в Карелию. Из Карелии − на Чукотку, в Москву. Долечу на транспортном самолёте (пассажирские туда не летают). А дальше − мечта!

Проедусь по Трансчукотской магистрали от Москвы до самого до Анадыря, через всю страну! Пару недель поживу в Анадыре (там ведь есть молодёжные хостелы?). А потом доберусь до города Уэлен. Из Уэлена − паромом на Аляску. С Аляски − в Республику Нунавут. Проедусь от чукотской границы до Лабрадора.

По дороге посмотрю Икалуит − люблю многомиллионные мегаполисы. Попрактикую эскимосский язык − такой подарок для лингвиста! С Лабрадора − сразу на юг, в Канаду. Французский в школе учила, вот и буду вспоминать. А из Канады − в Луизиану. Спущусь на пароходе по Миссисипи (хотя навряд ли там остались пароходы). А из Нового Орлеана на поезде − в Тринадцать Провинций. Доберусь до их столицы Филадельфии − и самолётом в Касабланку. Оттуда − на корабле, через всё Средиземное море, а потом через Чёрное! Выйду в Крыму − у меня много друзей-татар, учились вместе. Погощу у них в Бахчисарае и Ялте, покупаюсь в море. Потом − в Украину http://dniprograd.org/ и домой.

***

− Смотри, что я нашла! − обрадовалась Вынтэнэ,

− Иди, посмотри!

Уладзь склонился над портативным компьютером.

− Старые чукотские песни в сети! − объясняла Вынтэнэ. − Практически всё наше ретро − шестидесятых, семидесятых, восьмидесятых. А ещё − патриотические песни про войну с чанкайшизмом!

− Китайско-чукотская война сороковых годов? − уточнил Уладзь.

− У нас она называется Великой Народной! Ведь чанкайшисты подошли к самому Анадырю! Но великий чукотский народ...

− Я знаю историю, − вздохнул литвин.

− Все народы Чукотки встали плечом к плечу с чукчами! − продолжала Вынтэнэ. − Это была священная война и великая Победа! Мы помним, мы гордимся!

Она и сама удивилась своей пылкости. Никогда ведь не была пламенной патриоткой. Ветеранов, конечно, уважала, и День Победы считала священным...

− Так что там из чукотского ретро? − устало спросил Уладзь.

− Да чего только нет! И ансамбль Эргырон, и молодой Хальхаегин, и группа Изумруды. А вот это тебе должно понравиться.

Вынтэнэ нажала кнопку и началась загрузка видео.

Ролик был старый, ещё чёрно-белый. По густому подмосковному лесу ехала телега, запряжённая настоящей лошадью. На телеге сидел человек типичной московитской внешности, в лаптях, портках, косоворотке и картузе. Он широко улыбался и залихватски пел.

Песня была на чукотском. Сначала говорилось про красу московского леса, где ходят экзотические рыжие лисы. Потом певец взялся объяснять, что его лошадь − лучшее средство транспорта: «пароход − хорошо, самолёт − хорошо, вездеход − хорошо, а кобылка лучше!»

Пел он красиво, и голос был хороший. Но восхвалял свою кобылку с таким наивным пафосом, что Вынтэнэ расхохоталась.

− Правда, весело?! − обернулась она к Уладзю, когда песня закончилась.

− Ничего хорошего, − резко ответил тот.

− Это же Кэнири Иванушка! − не поняла Вынтэнэ. − Из малых народностей!

− Он строит из себя дурачка, − глухо сказал литвин. У него вдруг прорезался сильный акцент. − А чукчи думают − все европейцы такие.

− Какие «такие»?!

−Примитивные, на кобылках ездят, и всегда улыбаются: «Мы лючи друзья старший чукотский брат! Один палка два струна −я хозяин вся страна»!

−Ты о чём?

−Твой Кэнири Иванушка популяризирует образ «доброго недалёкого туземца». И льёт воду на мельницу чукотского великодержавного шовинизма.

−Сам ты шовинист! −рассердилась Вынтэнэ. − Иванушка поёт про свой край, про свои народные обычаи! Да , московиты, пока их не открыли чукчи, ездили на лошадях. И сейчас ещё иногда ездят. Это их народный промысел. Что, Иванушка не имеет права быть собой?!

−Быть собой... − тихо повторил Уладзь. − А знаешь, почему он «Кэнири Иванушка»?

− Потому что мама его так назвала! − бросила Вынтэнэ.

− Мама назвала его «Иванушкой», − вздохнул Уладзь. − А потом чукчи забрали его в интернат.И там ему дали чукотское имя «Кэнири». А настоящее имя «Иванушка» записали как фамилию. И так они делали со всеми московскими детьми. И с волжскими народами − то же самое. Всех их сделали «Ринтувги» и «Нутэнэут»!

− Да их в интернатах грамоте научили! − перебила Вынтэнэ. − ...И чукотскому языку тоже! Пусть спасибо скажут! Это язык Рытхэу и Кымытваль! А утуземцев что? Песня про кобылку?!

− Песня про кобылку − как раз на чукотском, для чукчей. А ты не задумывалась, почему твой Иванушка поёт не на московском языке?

− А кто бы его понял?! Их язык даже самим московитам не нужен!

− Ты же знаешь, что московский язык убивают.

− Да кто его убивает?! − крикнула Вынтэнэ. − Никто не запрещает московитам говорить на московском − сами не хотят! И никто их не притесняет! Ну разрушили мы их цивилизацию − допустим. Но ведь это было 350 лет назад! За это время можно было уже и развиться. Так нет же − кобылки, избушки... Чукчи строят для них яранги, прокладывают дороги, учат дикарей читать и писать! Знаешь, сколько это стоит государству?! Миллионы, если не миллиарды!

− Интересно, как бы ты запела, если бы в 1641 московиты победили чукчей, а не наоборот? И сейчас бы приводили те же аргументы.

− Тебе бы сказки писать, − фыркнула Вынтэнэ. − Фантазия так и зашкаливает! Не могли московиты победить чукчей. Чукчи были сильнее, организованнее, умнее. Ну включи, наконец, логику: разве какая-нибудь кобылка могла перегнать боевую собачью упряжку? Да дикари просто увязали в снегу!

Она нервно нажала на кнопку. «Увезу тебя я в поле, увезу тебя одну!» − донеслось из колонок.

− Не называй их дикарями, − резко сказал Уладзь.

− Как хочу, так и называю, − огрызнулась Вынтэнэ. − А ты мне не указывай! Я − дочь великого народа! И мои предки не жили в «избушках» и «хатках», они не пасли коров...

− Хватит! − Уладзь ударил кулаком по столу − компьютер аж подпрыгнул.

− Туземец! − кинула чукчанка и выбежала из квартиры, хлопнув дверью.

Тяжело дыша, Уладзь смотрел прямо перед собой.

А из колонок всё ещё лился голос Кэнири Иванушки:

Ты узнаешь, что напрасно

Называют Запад «диким»:

Ты увидишь −он великий,

Я тебе его дарю.